«Я весила 28 кг»: как работает первая госклиника для лечения анорексии и булимии

Недавно в Москве на базе психиатрической клинической больницы N1 им. Алексеева открылась клиника лечения расстройств пищевого поведения. Это первое и пока единственное государственное учреждение, где лечат анорексию и булимию. Сам стационар уже почти полностью занят.

Долгое время проблему замалчивали. А тех, кто вступал в борьбу с собственными килограммами, зачастую не воспринимали всерьез. Хотя именно анорексия и булимия занимают первое место по числу смертей и суицидов среди психических заболеваний.

Проблема серьезная, а лечиться негде

Клиника появилась, потому что есть запрос со стороны общества. В нашей больнице сочувственно отнеслись к пациентам, которые ни кем не воспринимаются всерьез, получилось так, что проблема серьезная, а лечиться негде. Где-то есть одни специалисты, но нет других, где-то – наоборот.

Здесь мы постарались собрать врачей всех направлений – психиатры, психологи, психотерапевты, диетологи, гастроэнтерологи, эндокринологи, терапевты. Для того, чтобы комплексно решать проблему, рассказывает руководитель Клиники расстройств пищевого поведения ПКБ №1 им. Алексеева Людмила Сатьянова.

Сегодня клиника включает в себя стационарное отделение, отделение реанимации и интенсивной терапии, дневной стационар, амбулаторный кабинет и патопсихологическую лабораторию.

фото Клиники расстройств пищевого поведения

О том, что проблема действительно серьезная, об можно судить по географии звонков, которые уже успели поступить в клинику. «Звонят со всей России – от Калининграда до Владивостока, просят помочь, проконсультировать. Очень часто девушки звонят сами. Они понимают, что с этой проблемой им нужно срочно бороться. Кто-то готов сразу лечь в стационар, кто-то просит консультации», — отмечает Людмила Сатьянова.

Причин, по которым человек решает экстремально худеть, множество – это генетическая предрасположенность, влияние социума, эталоны красоты, которые транслирует ТВ и соцсети, эмоциональные особенности личности. Выявить точную закономерность достаточно сложно, как правило, это совокупность нескольких факторов.

Зачастую расстройствам пищевого поведения подвержены женщины с низкой самооценкой, неуверенные в себе, с высоким уровнем тревожности, самокритики и чувствительности, а также те, кому сложно справляться со стрессовыми ситуациями.  К расстройствам пищевого поведения склонны люди, которые стремятся к перфекционизму, а сброшенные килограммы могут поднимать самооценку, снижать уровень тревожности, отмечает завотделением психотерапевтической помощи и социальной реабилитации клинической больницы № 1 им. Алексеева Никита Чернов.

В итоге у человека искажается представление о собственном теле и еде: насколько бы он не похудел, этого будет недостаточно. Для булимии характерны повторные приступы переедания и чрезмерная озабоченность контролированием массы тела. Это приводит человека к принятию крайних мер, призванных уменьшить влияние съеденного на массу тела – интенсивные занятия спортом, вызывание рвоты, прием слабительных.

фото Клиники расстройств пищевого поведения

Чаще всего анорексия наблюдается у молодых девушек – 18-20 лет. Мальчиков меньше: один из десяти пациентов. В последнее время само заболевание молодеет, и в больницы попадают девочки, которые уже в 12-13 лет не хотят есть, отмечает Никита Чернов.

Когда подросток живет своей обычной жизнью, но начинает себя контролировать в еде, например, не съесть лишнюю булочку, то это в принципе нормально. Но когда речь идет о более жестком выборе продуктов, смене режима питания (не есть после 18), много разговоров о еде, постоянные разглядывания в зеркале, то это должно определенно насторожить, отмечает руководитель Клиники расстройств пищевого поведения. Дальше все сложнее – начинаются истерики: «Это я не ем, купите мне только эти продукты. Не заходите на кухню, когда я готовлю себе. Не смотрите, когда я ем». И все это начинает нарастать.

Чтобы понять, что что-то не так надо поддерживать эмоциональную связь со своим близким. Некоторые родители не интересуются, чем вообще живет ребенок. А потом во время уборки случайно обнаруживают баночки с рвотой, спрятанные продукты, тогда они начинают бить тревогу. Но происходит это все не в один миг. Здесь надо быть со своим ребенком ближе, интересоваться его жизнью.

Поменять сознание

Выйти из такого состояния (когда борьба с весом приобретает особый размах) самостоятельно достаточно сложно, говорят врачи. Нужно обращаться к специалистам, разбираться с проблемой.

В среднем лечение может занять год. Стационар – 4-6 недель, в тяжелых случаях – до трех месяцев. Потом дневной стационар, амбулаторные визиты. Только непрерывное лечение может гарантировать длительную ремиссию. Этой проблемой нужно заниматься системно, а никакими-то разовыми набегами.

Для этого нужно поменять сознание человека, изменить отношение к собственному телу, этим и занимаются наши службы. Это очень долгая кропотливая работа. Хорошо, если есть обоюдное стремление к победе. Но если его нет, то наши специалисты пытаются изменить сопротивление пациента и научить его принимать собственное тело. Не измываться над ним, а выработать некое сострадание к себе, говорит Людмила Сатьянова.

В этой непростой трансформации участвует целый пул врачей: от психологов, психотерапевтов до эндокринологов и иммунологов.

фото Клиники расстройств пищевого поведения

Сами расстройства пищевого поведения сопровождаются депрессией, тревожным состоянием. В клинике работает большой штат психологов, психотерапевтов, специалисты психосоциальной реабилитации  – настоящий психологический спецназ.  Основной инструмент лечения пациентов с анорексией и булимией – психотерапия, постоянное общение с пациентами. Именно на это делается упор.

С пациентом ведутся постоянно беседы, с ними работают не только психологи, весь персонал обучают мотивировать больных принимать пищу и поменять отношение к своему телу. Большое внимание уделяется работе пациентов в группах, где они рассказывают о своей проблеме, делятся с другими. В группах проходят занятия на развитие гибкости мышления, образованию пациентов в отношении своего заболевания, группы, направленные на изменения отношения к своему телу, группы преодоления стыда и самокритики и эмоционального саморегулирования. Это ключевые мишени при РПП.

Проводятся занятия с родственниками, близкими пациентов. С ними также ведутся беседы, рассказывают об особенностях заболевания. Работа с семьей – это очень важно. Потому что все это в итоге работает на общую цель  – выздоровление пациента, говорит завотделением психотерапевтической помощи и социальной реабилитации.

Пациентам помогают выстроить с едой здоровые отношения. Для каждого высчитывается необходимое количество еды с индивидуальным набором питательных веществ, и на основе этого разрабатывается специальное меню. Если пациент тяжелый, то питательные вещества он получает с помощью инъекций. Если есть какие-то соматические проблемы, то решаются сначала они. Нередко дело доходит до реанимации. Поэтому самое главное – вовремя обратить внимание на проблему, потому что тогда человеку можно помочь и грамотно выйти из этой ситуации.

Меня три недели не тошнило ни разу – это огромная победа

Восемнадцать лет я занимаюсь танцами, я – балерина. Вес играет для меня большую роль: от этого зависит, выйдешь ты на сцену или нет. Однажды после летних каникул я сильно поправилась, и педагоги отчитали меня перед всем классом. Говорили, что я толстая, что я не влезу ни в один костюм и не выйду больше на сцену, вспоминает Алена, которая является пациенткой клиники.

После этого я начала сидеть на диетах. Но они не давали желаемого результата. И тогда я стала голодать. Условно говоря, за неделю съедала одно яблоко. Но мне казалось, что и это тоже особо не работает, и я решила, что пора очищаться  (вызывать рвоту).  Так я оказалась в Центре изучения расстройств пищевого поведения (ЦИРПП). Там я прошла амбулаторно лечение. Мне это помогло.

Второй раз в больницу я попала в Америке. В специальном центре я пролежала шесть недель, там мне помогли набрать вес, и я ушла. В прошлом году я опять попала в ЦИРПП с весом 28 кг (при росте 165 см). Состояние было ужасное, давление 60/30, плохие анализы, я ходила по стенке. В больнице я пролежала три месяца, снова набрала вес. Какое-то время все было нормально с едой и весом, но потом пошло наперекосяк, и я опять попала в ЦИРПП. Пролежала там две недели, но лечение там очень дорогое, возможности лежать дольше не было. В ЦИРППе мне как рассказали, что открылась первая государственная клиника, и я перешла сюда. Здесь лечение я получаю бесплатно.

У меня сначала была анорексия, потом началась булимия – они идут рука об руку. Или я ничего не ем, или я объедаюсь, а потом очищаюсь. Срывы обычно случаются на нервной почве: это стресс, сильная усталость, у меня практически любое чувство вызывает рвоту. Но у меня сейчас ремиссия, меня три недели не тошнило ни разу – для меня это огромная победа.

Мы ведь не выбирали эту болезнь, она просто есть

Алена не бросила танцы, выступает на больших рождественских представлениях, преподает иностранные языки, и как можно дольше пытается быть в ремиссии.

Я работаю над собой, хожу на все группы, которые есть, питаюсь по меню. Сейчас вес 40 кг. Мне нужно добрать до 45 кг и поддерживать его. Мне и сейчас комфортно, но для маминого спокойствия я готова набрать еще пять килограммов.

Пока я в ремиссии, я вообще не думаю о еде. Я пытаюсь занять себя – музыка, танцы, работа. Я настолько занимаю свой день, что мыслей о еде не остается. Надо поесть – поела, но не циклюсь на этом. У меня много друзей (часто анорексия и булимия сопровождаются тем, что люди не общаются, они закрываются в себе), они меня поддерживают, знают о моей болезни. Мама проходила курсы для родителей, поэтому она меня полностью понимает, знает мои состояния. Бабушке сложнее принять это. Она, как и все бабушки, пытается меня накормить постоянно. Это меня триггерит. Но в последнее время бабушка помогает мне готовить по специальному меню, сама я готовить не могу из-за болезни.

Булимия и анорексия – это такая же болезнь, как и другие. Но на нее долгое время вообще не обращали внимание. Многие корят нас за эту болезнь. Считают, что мы сами все придумали. Но мы так же страдаем из-за этого. Мы ведь не выбирали эту болезнь, она просто есть, как любое другое заболевание.

Я очень рада, что появилась такая возможность, что открылась государственная клиника. На мой взгляд, что если человек в душе признал, что он болен, то он уже на стадии выздоровления. Нужно просто вовремя обратиться за помощью. Я сделала это очень поздно. Поэтому шансов полностью вылечится у меня мало. Сейчас болезнь можно только заглушить. Те, кто болеет полгода, они могут полностью  выздороветь. Но чем дальше, тем меньше шансов на выздоровление. Поэтому главное – вовремя обратиться за помощью.